Татьяна Омельянец
Вы ехали на красном «Ягуаре», Я рядышком — на жёлтом «Шевроле». Возможно, это было в януАре, Возможно, это было в феврале. Была зима, но я открыл все окна, И ветер растрепал мне волоса. Но было безразлично мне, что мокну Уже я более, чем полчаса. И я глядел, не в силах оторваться, Как лихо Вы сидели за рулём. Мне так хотелось с Вами целоваться, А не гоняться всуе за рублём.
By using our site, you agree to our collection of information through the use of cookies. To learn more, view our Privacy Policy. To browse Academia. Anna Mayzlish. Arseniy Bogatyrev. Olena Kozan.
- Журнал Гостиная
- Бунин, Цветаева и Набоков за рубежом: изгнание, попытка выжить или духовная миссия?
- Включите в вашем браузере JavaScript!
- Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации. Аншлагами в российской провинции могут похвастаться не только Николай Басков и Стас Михайлов, но и совершенно не известные в шоу-бизнесе имена — звезды регионального масштаба.
- Гайто Газданов: Заметки читателя. В моей жизни есть три писателя с похожей судьбой попадания в мой книжный шкаф: Роберт Музиль, Саша Соколов и Гайто Газданов.
- И снова настало время, когда мы готовы поделиться с Вами прочитанными книгами. Все, кому интересно, присоединяйтесь!
- Книжный магазин «Фаланстер». Софья Хаги.
Переходные е оказались не только, как теперь принято их называть, «лихими» — под этим устоявшимся определением подразумевается и голод, и политическая лихорадка, и преступность, и сколачивание крупных капиталов под камлание частных СМИ, и все то, что сопутствует обновлению мировой державы, почти на век оторванной отглобальных мировых процессов, культурных в том числе. Помимо всего прочего, они были еще годами обнаружения и освоения колоссального пласта культурного наследия, доставшегося нам в результате масштабных перемен. В отечественную литературу е ворвались несколько раньше событий политических, ставших вскоре историческими, и были связаны, прежде всего, с хлынувшим на нас потоком белоэмигрантской литературы — пожалуй, это было первое, что стало «можно» в СССР накануне его распада. Не было такого журнала, «толстого» и «тонкого», который не публиковал бы произведений Сирина-Набокова, Газданова, Шмелева, Зайцева, Ходасевича, Поплавского, Адамовича, Гиппиус и многих других, бежавших прочь от советской власти. Достаточно было прочесть хотя бы «огоньковский» рассказ Газданова « Товарищ Брак », чтобы убедиться, какого уровня, какой тонкости чувств, литературной воспитанности и образованности требовала литература русского зарубежья от переродившихся за пару ночей стояния у Белого дома россиян.
